Интересно о нужном!
Как самим не запутаться в офшорных схемах
Шесть вещей в налоговом планировании, которые рекомендуется и не рекомендуется делать в эпоху глобальной слежки за перетеканием капиталов.
В сентябре 2018 года Россия начнет автоматический обмен финансовой информацией на основе многостороннего соглашения между налоговыми органами стран, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭРС). Наша страна не является членом этой организации, но ФНС РФ присоединилась к соглашению в мае 2016 года. Бизнес едва успел смириться с этим известием, как ОЭСР начала обсуждение новых, детализированных и отраслевых инструментов противодействия размыванию налоговой базы и уклонению от уплаты налогов.
Более глобальный международный контроль и наличие у налоговой – де-факто впервые – конкретных инструментов для слежки за зарубежными компаниями российских бенефициаров усложняют использование иностранных юрисдикций для налогового планирования и защиты активов. Что в международном налоговом планировании стоит делать, а что не рекомендуется с учетом самых современных тенденций межгосударственной юридической и политической практики?
1. Рекомендуется: создавать реальность присутствия компании в стране
Начиная с золотой эпохи офшоров середины 1980-х считалось, что формальное существование компании в определенной юрисдикции, наличие у нее регистрационных документов, а также наличие номинального владельца и исполнительного органа позволяют свободно использовать все преимущества, предоставляемые конкретной юрисдикцией, ее законодательством и международными налоговыми соглашениями.
Не без помощи экспертов из ОЭСР и ЕС было разработано и детально прояснено понятие «присутствия» – наличия у компании критериев, которые бы подтверждали реальность существования и деятельности организации в юрисдикции ее регистрации. Правила определения прозрачности позволяют по достаточно формализованным принципам выявить, какие компании являются кондуитными, то есть созданными исключительно для целей движения денег и уменьшения налоговой нагрузки.
Согласно международной практике, которую, к слову, поддерживает и Верховный суд России, налоговое планирование не может считаться единственной экономической целью существования компании. Кондуитные компании лишаются права на применение налоговых льгот, предусмотренных соглашениями об избежании двойного налогообложения (СоИДН) и иными международными налоговыми документами.
Для создания присутствия (substance) необходимо делать все то, что делала бы компания, реально ведущая бизнес в конкретной стране. Сюда включается, например, долгосрочная аренда офиса, наличие сайта, домена электронной почты, наличие сотрудников и какой-либо текущей деятельности на территории страны нахождения (хотя бы по ведению канцелярии, по уборке и техобслуживанию офиса), наличие телефона с секретарем, по которому отвечают желательно на языке страны нахождения, а не на английском (если компания, разумеется, не в англоязычной стране; на Кипре также считается нормальным отвечать на английском).
2. Не рекомендуется: использовать в юридической схеме только офшорные компании
Офшоры обладают рядом неоспоримых преимуществ: в них крайне лояльный или отсутствующий режим налогообложения, редко требуется какая-либо отчетность и обеспечивается конфиденциальность информации о владении. По различным данным, в офшорных юрисдикциях находится до $32 трлн – почти половина мирового ВВП. Такой объем операций в офшорах дополнительно порождает у бизнеса мнение, что «несколько миллионов могут не заметить».
Действительно, в такой позиции есть доля правды. Налоговой, в первую очередь, интересна крупная рыба, однако ОЭСР, как известно, выбрала для повышения эффективности налогового контроля не столько расширение взаимодействия непосредственного с иностранными инспекторами, сколько финансовые институты (в том числе, банки). Подход весьма разумен: отслеживать проводимые по международным стандартам платежи гораздо проще, чем распутывать сложные юридические схемы и добиваться прозрачности в странах, где конфиденциальность является само собой разумеющимся фактом.
Выше указанный подход привел на практике к тому, что офшорной компании крайне сложно открыть счет в приличном банке с хорошей репутацией. Разумеется, значительный депозит в тихом банке Лихтенштейна или Швейцарии способен склонить финансистов на сотрудничество, но нужно учитывать, что подобные «элитарные банки» специализируются на сохранении капитала и низкорисковых инвестициях, и очень не любят расчетную деятельность, которая понадобится, если вы планируете использовать офшоры для целей бизнеса, а не wealth management.
Карибские банки и иные «серые» финансовые институты без вопросов откроют счет любой компании, в том числе офшорной. В этом случае, однако, возникают риски иного толка: все финансовые институты, если они собираются вести операции с зарубежными коллегами, обязаны подчиняться международным требованиям по противодействию отмыванию денег и финансированию терроризма. Уклонение от исполнения этих требований привлечет внимание Всемирного банка, Интерпола и Financial Action Task Force (FATF), что с высокой долей вероятности приведет к блокировке деятельности финансовой организации. Таким образом, крупные средства через «серые» банки проводить очень опасно.
3. Рекомендуется: использовать трасты и фонды
Если само определение частного фонда еще как-то можно воспринимать через призму российской правовой системы, так как фонд все же является юридическим лицом, пусть и специфическим, то смысл трастового владения можно осознать только в рамках системы общего права. Различие правовых систем открывает в случае с трастами и фондами уникальные возможности для абсолютно законного корпоративного и налогового планирования.
Общий смысл трастов и фондов для международного налогового планирования – передача активов такой структуре их собственником при сохранении юридически гарантированного фактического контроля над этими активами лично или через доверенных лиц. Ни у траста, ни у фонда нет собственника в классическом понимании этого слова. Структура как бы принадлежит сама себе, имеет конкретные цели и управляется профессиональными лицами, которые при правильной организации траста будут всестороннее подконтрольны нужному лицу.
В качестве альтернативы прямому владению в трасте и фонде существует круг бенефициаров – лиц, имеющих право на получение всех или части средств из структуры. Помимо налогового планирования, трасты и фонды могут выполнять важную цель защиты семейного капитала и его сохранения, а также позволяют обходить требования законодательства об обязательной доле в наследстве.
Трасты и фонды являются более чем достойной альтернативой офшорным компаниям с номинальным сервисом. Указанные структуры могут быть зарегистрированы в юрисдикции с высокой репутацией (Англия, Новая Зеландия, Лихтенштейн), и известные местные банки спокойно открывают им счета, в отличие от офшоров. Больше сложностей может возникнуть при открытии счетов для дочерних компаний трастов и фондов, однако даже для них приличные банки доступнее, чем для компаний из офшорных юрисдикций.
4. Не рекомендуется: использовать номинальных бенефициаров
Номинальный сервис стал крайне распространенным инструментом. Он является полностью законным: многие юрисдикции требуют местного директора, секретаря или акционера. Вы можете захотеть иметь, скажем, местного директора по корпоративным причинам и по любым иным.
Номинальные бенефициары, однако, не могут включаться в традиционную структуру номинального сервиса. В отличие от всех других номиналов, бенефициары привлекаются исключительно для введения в заблуждение партнеров, банков, или, того хуже, официальных государственных органов.
Проблемой с использованием номинальных бенефициаров является то, что банки выявляют большинство из них за несколько минут. Во-первых, есть специальные банковские тесты на реальность бенефициара. Во-вторых, номинальных бенефициаров гораздо меньше на рынке, чем номинальных директоров или акционеров. Кроме того, вы должны учитывать, что если бенефициар сможет обмануть банк и иные институты, то нет гарантии, что он не проведет и настоящего бенефициара.
5. Рекомендуется: учитывать политику и дипломатические отношения
Одна из самых неочевидных, но при этом очень опасных ошибок международного налогового планирования – игнорирование политического статуса кво. Маршалловы острова, например, являются юрисдикцией под протекторатом США, и использовать их для планирования бизнеса, связанного с США, малоэффективно. То же самое можно сказать и про британские офшоры при взаимодействии с Туманным Альбионом.
Политическая, экономическая, правовая и налоговая стабильность – важнейшие факторы при выборе юрисдикции для открытия компании. Помимо очевидных вещей (социальная безопасность, отсутствие экстремистов во власти, нормальные международные отношения) я очень рекомендую учитывать частоту изменения законодательства в части иностранного бизнеса, налогообложения нерезидентов, критериев признания компаний резидентными, а доходов – налогооблогаемыми.
К примеру, мне приходилось работать с клиентом, который использовал компании в странах Африки, поскольку они предоставляли выгодный налоговый режим, и при этом оплачивал местный номинальный сервис. Когда через данные фирмы начали проходить значительные суммы, они внезапно исчезли в одной стране вместе с номинальным директором, а во второй были «временно заморожены» государством (де-факто просто украдены), которое решило приостановить работу с иностранцами в ряде отраслей.
6. Не рекомендуется: стараться сэкономить «по-максимуму»
Кажется очевидным: если бизнес использует международные юрисдикции для налогового планирования, то имеет смысл максимизировать получаемый эффект. Однако, как и во всем, нужно знать золотую середину. Вопрос безопасности активов зачастую стоит и должен стоять более остро, чем вопрос снижения налоговой нагрузки.
В сентябре 2018 года Россия начнет автоматический обмен финансовой информацией на основе многостороннего соглашения между налоговыми органами стран, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭРС). Наша страна не является членом этой организации, но ФНС РФ присоединилась к соглашению в мае 2016 года. Бизнес едва успел смириться с этим известием, как ОЭСР начала обсуждение новых, детализированных и отраслевых инструментов противодействия размыванию налоговой базы и уклонению от уплаты налогов.
Более глобальный международный контроль и наличие у налоговой – де-факто впервые – конкретных инструментов для слежки за зарубежными компаниями российских бенефициаров усложняют использование иностранных юрисдикций для налогового планирования и защиты активов. Что в международном налоговом планировании стоит делать, а что не рекомендуется с учетом самых современных тенденций межгосударственной юридической и политической практики?
1. Рекомендуется: создавать реальность присутствия компании в стране
Начиная с золотой эпохи офшоров середины 1980-х считалось, что формальное существование компании в определенной юрисдикции, наличие у нее регистрационных документов, а также наличие номинального владельца и исполнительного органа позволяют свободно использовать все преимущества, предоставляемые конкретной юрисдикцией, ее законодательством и международными налоговыми соглашениями.
Не без помощи экспертов из ОЭСР и ЕС было разработано и детально прояснено понятие «присутствия» – наличия у компании критериев, которые бы подтверждали реальность существования и деятельности организации в юрисдикции ее регистрации. Правила определения прозрачности позволяют по достаточно формализованным принципам выявить, какие компании являются кондуитными, то есть созданными исключительно для целей движения денег и уменьшения налоговой нагрузки.
Согласно международной практике, которую, к слову, поддерживает и Верховный суд России, налоговое планирование не может считаться единственной экономической целью существования компании. Кондуитные компании лишаются права на применение налоговых льгот, предусмотренных соглашениями об избежании двойного налогообложения (СоИДН) и иными международными налоговыми документами.
Для создания присутствия (substance) необходимо делать все то, что делала бы компания, реально ведущая бизнес в конкретной стране. Сюда включается, например, долгосрочная аренда офиса, наличие сайта, домена электронной почты, наличие сотрудников и какой-либо текущей деятельности на территории страны нахождения (хотя бы по ведению канцелярии, по уборке и техобслуживанию офиса), наличие телефона с секретарем, по которому отвечают желательно на языке страны нахождения, а не на английском (если компания, разумеется, не в англоязычной стране; на Кипре также считается нормальным отвечать на английском).
2. Не рекомендуется: использовать в юридической схеме только офшорные компании
Офшоры обладают рядом неоспоримых преимуществ: в них крайне лояльный или отсутствующий режим налогообложения, редко требуется какая-либо отчетность и обеспечивается конфиденциальность информации о владении. По различным данным, в офшорных юрисдикциях находится до $32 трлн – почти половина мирового ВВП. Такой объем операций в офшорах дополнительно порождает у бизнеса мнение, что «несколько миллионов могут не заметить».
Действительно, в такой позиции есть доля правды. Налоговой, в первую очередь, интересна крупная рыба, однако ОЭСР, как известно, выбрала для повышения эффективности налогового контроля не столько расширение взаимодействия непосредственного с иностранными инспекторами, сколько финансовые институты (в том числе, банки). Подход весьма разумен: отслеживать проводимые по международным стандартам платежи гораздо проще, чем распутывать сложные юридические схемы и добиваться прозрачности в странах, где конфиденциальность является само собой разумеющимся фактом.
Выше указанный подход привел на практике к тому, что офшорной компании крайне сложно открыть счет в приличном банке с хорошей репутацией. Разумеется, значительный депозит в тихом банке Лихтенштейна или Швейцарии способен склонить финансистов на сотрудничество, но нужно учитывать, что подобные «элитарные банки» специализируются на сохранении капитала и низкорисковых инвестициях, и очень не любят расчетную деятельность, которая понадобится, если вы планируете использовать офшоры для целей бизнеса, а не wealth management.
Карибские банки и иные «серые» финансовые институты без вопросов откроют счет любой компании, в том числе офшорной. В этом случае, однако, возникают риски иного толка: все финансовые институты, если они собираются вести операции с зарубежными коллегами, обязаны подчиняться международным требованиям по противодействию отмыванию денег и финансированию терроризма. Уклонение от исполнения этих требований привлечет внимание Всемирного банка, Интерпола и Financial Action Task Force (FATF), что с высокой долей вероятности приведет к блокировке деятельности финансовой организации. Таким образом, крупные средства через «серые» банки проводить очень опасно.
3. Рекомендуется: использовать трасты и фонды
Если само определение частного фонда еще как-то можно воспринимать через призму российской правовой системы, так как фонд все же является юридическим лицом, пусть и специфическим, то смысл трастового владения можно осознать только в рамках системы общего права. Различие правовых систем открывает в случае с трастами и фондами уникальные возможности для абсолютно законного корпоративного и налогового планирования.
Общий смысл трастов и фондов для международного налогового планирования – передача активов такой структуре их собственником при сохранении юридически гарантированного фактического контроля над этими активами лично или через доверенных лиц. Ни у траста, ни у фонда нет собственника в классическом понимании этого слова. Структура как бы принадлежит сама себе, имеет конкретные цели и управляется профессиональными лицами, которые при правильной организации траста будут всестороннее подконтрольны нужному лицу.
В качестве альтернативы прямому владению в трасте и фонде существует круг бенефициаров – лиц, имеющих право на получение всех или части средств из структуры. Помимо налогового планирования, трасты и фонды могут выполнять важную цель защиты семейного капитала и его сохранения, а также позволяют обходить требования законодательства об обязательной доле в наследстве.
Трасты и фонды являются более чем достойной альтернативой офшорным компаниям с номинальным сервисом. Указанные структуры могут быть зарегистрированы в юрисдикции с высокой репутацией (Англия, Новая Зеландия, Лихтенштейн), и известные местные банки спокойно открывают им счета, в отличие от офшоров. Больше сложностей может возникнуть при открытии счетов для дочерних компаний трастов и фондов, однако даже для них приличные банки доступнее, чем для компаний из офшорных юрисдикций.
4. Не рекомендуется: использовать номинальных бенефициаров
Номинальный сервис стал крайне распространенным инструментом. Он является полностью законным: многие юрисдикции требуют местного директора, секретаря или акционера. Вы можете захотеть иметь, скажем, местного директора по корпоративным причинам и по любым иным.
Номинальные бенефициары, однако, не могут включаться в традиционную структуру номинального сервиса. В отличие от всех других номиналов, бенефициары привлекаются исключительно для введения в заблуждение партнеров, банков, или, того хуже, официальных государственных органов.
Проблемой с использованием номинальных бенефициаров является то, что банки выявляют большинство из них за несколько минут. Во-первых, есть специальные банковские тесты на реальность бенефициара. Во-вторых, номинальных бенефициаров гораздо меньше на рынке, чем номинальных директоров или акционеров. Кроме того, вы должны учитывать, что если бенефициар сможет обмануть банк и иные институты, то нет гарантии, что он не проведет и настоящего бенефициара.
5. Рекомендуется: учитывать политику и дипломатические отношения
Одна из самых неочевидных, но при этом очень опасных ошибок международного налогового планирования – игнорирование политического статуса кво. Маршалловы острова, например, являются юрисдикцией под протекторатом США, и использовать их для планирования бизнеса, связанного с США, малоэффективно. То же самое можно сказать и про британские офшоры при взаимодействии с Туманным Альбионом.
Политическая, экономическая, правовая и налоговая стабильность – важнейшие факторы при выборе юрисдикции для открытия компании. Помимо очевидных вещей (социальная безопасность, отсутствие экстремистов во власти, нормальные международные отношения) я очень рекомендую учитывать частоту изменения законодательства в части иностранного бизнеса, налогообложения нерезидентов, критериев признания компаний резидентными, а доходов – налогооблогаемыми.
К примеру, мне приходилось работать с клиентом, который использовал компании в странах Африки, поскольку они предоставляли выгодный налоговый режим, и при этом оплачивал местный номинальный сервис. Когда через данные фирмы начали проходить значительные суммы, они внезапно исчезли в одной стране вместе с номинальным директором, а во второй были «временно заморожены» государством (де-факто просто украдены), которое решило приостановить работу с иностранцами в ряде отраслей.
6. Не рекомендуется: стараться сэкономить «по-максимуму»
Кажется очевидным: если бизнес использует международные юрисдикции для налогового планирования, то имеет смысл максимизировать получаемый эффект. Однако, как и во всем, нужно знать золотую середину. Вопрос безопасности активов зачастую стоит и должен стоять более остро, чем вопрос снижения налоговой нагрузки.
Всего комментариев 0
